Это непростая задача – изменить свою природу и меняться, как ученики Иисуса. Научиться наслаждаться, восхищаться, поклоняться – научиться выражать эмоции в Царстве Божьем.
Когда человек стареет, он перестает благоухать. Увядающий цветок не может издавать аромат.
Мы говорили, что Богом нужно восхищаться. Но также можно восхищаться творением, людьми. У Микеланджело есть статуя Моисея, Моисей представлен в виде юноши, его тело мощное, хотя ему в это период сто двадцать лет. Я думаю, что таким был Авраам, когда умерла Сарра, он был в преклонных летах, но женился снова, взял жену себе Хеттуру и родил много детей. Авраам был юным человеком внутри, очень сильным. О Моисее сказано, что «зрение его не притупилось» – это говорит о том, что у него был ясный ум, отличная память, высокий интеллект и сильное тело. Потому что он прожил жизнь в присутствии Божьем, видел славу Божью, жил во свете Его лучей, во свете Его лица. Я думаю, что он не утратил эмоций. Это не был высохший старик, который устал от жизни.
По походке можно узнать человека – ходите, как цари! Это очень круто – ходить по своей земле, какой у тебя дух – такая и походка. Кто-то «семенит» всю жизнь, двигается короткими прыжками, перебежками. Самооценка – это очень важно. Пробуждайтесь!
Однажды мы собирались и общались на тему водительства Духом – что это очень важно – водиться Духом. Я как раз был сильно возбужден после огненного служения. Наше послание высвобождается для международного служения. Мой дух поднимается высоко, он начинает сильно раскидывать крылья, чтобы это послание могло напитать и работать в любой стране на планете. И оно работает. Вы не представляете, какой это захватывающий прыжок со стратосферы без парашюта! Кто-то должен тебя подхватить и понести. Это очень круто – прыгать в темноту! Чтобы руки Бога подхватили тебя и понесли. И с одной стороны, это невероятный ужас и страх, а с другой – невероятное наслаждение. Кто это один раз переживет, он никогда не останется прежним. Другими словами, «быть унесенным пророческим сонмом». Унесенный Духом Святым. Обычно я после таких собраний ухожу успокоиться, чтобы прийти в себя.
И вот я подумал: «Как это – быть водимым Духом Святым?», – и понял, что это не та технология, о которой все говорят: «голос слышишь, чувства и т.д.». Я сказал, что у меня работает то, чтобы двигаться в Духе Святым – это уверенность, убежденность. Это уверенность в том, что Бог говорит с тобой. Это другие вещи, чем просто слышать голос.
Я говорю про царскую походку или про дух, который живет в этой походке, или про дух, который ведет человека по планете. Обычно я еду туда, где должна родиться церковь, чтобы наступить на эту землю своими ногами. Церкви, которые мы имеем, – такие. Эта уверенность, которая была в Аврааме, этот юный дух был очень яркий, это не был уставший старик. Он мог плакать до самых последних дней жизни. У него глаза не были сухими, они были полны слез радости и слез печали. Нам нужно давать Богу «мокрые» молитвы!
Моисей смеялся. Кто-то сказал, что по смеху можно определить человека. Есть гомерический хохот, когда можно определить, что человек психически болен. Кто-то прикрывает рот ладошкой, он смущается сам себя. А есть чистый смех, открытый, исходящий из чистой совести, из здорового интеллекта, из здоровой самооценки. Смех, исходящий из здоровой самооценки, как прекрасное чистое журчание ручья. Поэтому смейтесь! Давайте эмоциям ход! «Высмейте» свою грязь! «Высмейте» свою черную пену! «Высмейте» свои «гомерические перевалы»! Пусть ваш «вулкан рванет».
Плачьте, это так здорово, что люди плачут. У меня был пастырь Володя, и он всегда на словах: «Мы с вами, братья и сестры, верим в нашего Господа и Спасителя Иисуса Христа…», – начинал плакать. Какая красота! Это чистое сердце, как у дитя, я любовался им всегда и думал: «Господи, дай мне такое сердце!» Как Павел говорил, что «учил день и ночь со слезами». Как это прекрасно!
Вот это восхищение – я думаю, что это было у Моисея – до конца своей жизни он восхищался, хотя о нем написано как о великом пророке, но невозможно было бы, чтобы Господь полюбил бы сухое дерево – неинтересного, пустого человека. Я думаю, там был широкий диапазон души – он мог спорить с Богом, даже капризничать, и все время мечтал увидеть славу Божью. И также Моисей говорил, что если Бог пошлет Ангела – он не пойдет, а вот с Ним вместе пойдет. Вот такой был Моисей.
Эта тема очень важна. Личные взаимоотношения. Уникальность отношений. Как однажды брат почувствовал на одной из наших молитв уникальность – он сказал, что на ней «будто с Богом разговариваешь». Не просто «силовая атака» на молитве, а именно достигать сердца Бога. Авраам так говорил с Богом, не торопясь, Моисей так разговаривал, Илия, Иисус… Записаны в Писании каждое слово их молитв.
От младенчества нужно возрасти в Безначального. То, что младенцы познают Безначального – это еще не предел. Юноши побеждают лукавого – то есть, уже не борются с грехом. Следующая степень – когда ты не с грехом борешься. Некоторые люди «застревают» на искуплении, «застревают» на Крови. Согрешил, просит прощения, потом снова борются с грехом. Это не поклонники. Все время борются с Богом. Мы должны переступить эту черту. Писание говорит, что «отцы познали Безначального», то есть, уже нет начала тебя, но все во всем Он.
Бог говорит много раз, пока мы не поймем на другом уровне. Я слышу много раз, что человек говорит, что все знает, но он ничего не знает. Потому что дело не в информации, а в наделении. Вот Авраам пошел провожать Ангелов. И вот он шел и шел. Как далеко он зашел? За горы, за горизонт? А Господь молчал. До каких пор ты провожаешь Бога? Как долго ты не отпускаешь Его? Авраам шел до тех пор, пока Бог его не выгнал. Это тайна. Они долго шли, потом Бог сказал: «Утаю ли я от Авраама, что хочу сделать?» Что Его так глубоко тронуло? Авраам просто шел и шел.
Это измерение созерцания, которое я ищу у вас тоже, чтобы вы обрели способность пребывать в Нем. Это гораздо важнее, чтобы что-то делать в отрыве от Него. Пребывать в Нем, наслаждаться Его близостью. И все. Как Мария. Она слышала, может быть, это «раздражение» на кухне. Но боялась отвлечься – сидела у ног Иисуса и ловила любое мгновение. Ей важно было – быть с Ним. Это так сложно иногда – быть с Ним! Но мы должны научиться.
Есть такой перевод Писания: «Молчите Ему!» Иногда мы переделываем тексты песен, чтобы петь прямо Ему, а не о Нем. Близость с Ним находится не вне нас. Некоторые проповедуют о Его присутствии как о чем-то недостижимом, что нужно искать долго и сложно. На самом деле, Его присутствие находится в нас. Это обращенные очи. И нам нужно учиться этому – жить в Его присутствии. Его присутствие 24/7. Я пережил сильное освобождение. Некоторые идут на собрание, как на парад победы: «Да здравствует наша церковь, ура, товарищи! Да здравствует наша Библия, ура, товарищи!» Но это не парад.
Иисус в такие игры не играл. Он аутотренингом не занимался. Он был Муж скорбей и болезней, Его не принимали, в Него плевали, Его заушали, отвергали, а Он просто оставался Собой. Он продолжал быть раненным Агнцем – и все.
Собрание или не собрание – какая разница – нам нужно всегда быть с Ним. Это настолько вливает обогащение и приносит новые краски, новые откровения, и гораздо глубже, чем на собрании. И пик моих переживаний с Господом – не на собраниях, а за пределами. Что же мы делаем на собраниях? Мы делимся, мы выражаем нашу христианскую веру. Богослужение – это выражение нашей веры. Но верим мы и вне собраний. Мы не приходим в церковь, чтобы здесь верить, а потом уходить из нее. Мы здесь демонстрируем нашу веру, которой мы дышим, живем за пределами наших собраний.
Когда мы выходим из собраний – я иду к Иисусу. Не на собраниях Иисус, а где я с Ним, где я Его не отпускаю. Там Иисус и есть.
Я смотрю на Моисея и восхищаюсь им. Вот так должна выглядеть старость. Я смотрю на Авраама, вот так должен выглядеть пожилой мужчина – полный силы, интеллектуального здоровья, трезвости, разума и полный эмоций. Он продолжает смеяться, плакать, его глаза всегда мокрые, они не сухие. Он постоянно максимально выражает свои эмоции. Он истинно человек, истинно сын Адама и Евы. Это красота Божьего человека. Это самый абсолютно красивый человек в полном понимании этого слова – человек Божий. Я сегодня всем нам желаю стать человеком Божьим, не просто христианами, верующими, членами церквей.
Мне очень нравятся Моисей, Авраам и Илия. Они прожили до глубокой старости и были абсолютно сильными и здоровыми. Они были мощные, как скалы. И вот они пришли к тридцатилетнему Иисусу и говорили «на равных», потому что Дух Божий сделал их совершенными. Иисус был совершенным, а они достигли совершенства.
Божьи люди такие. Я раньше не понимал, как выглядит пророк. Как выглядел Иисус или Павел. Теперь понимаю немного больше. Они настоящие были. Неистовые в чувствах, неистовые в эмоциях. Они были подлинными, честными. Это не были сдержанные, пафосные люди, которые играли в пророков. Они были распахнуты духом, которые не играли в духовность. Они не играли в духовность, наверняка они думали о себе, что они – последние. Но Бог по-другому их видел.
Вот это нам сегодня нужно. Я желаю всем нам этого царственного хождения в вещах – цвета жизни, краски жизни, запахи жизни. Чтобы мы цвели с вами, как сад Господень, а для этого нужно поработать, потому что жизнь топтала. Кто-то украл у тебя веру в людей, кто-ото украл у тебя доверие, что в церкви можно открываться. Но это же не значит, что все такие.
Я иногда встречаюсь с хорошим человеком, с сестрой, с братом, а потом узнаю, что их нет. Они ушли из-за конфликта с пастырем или с людьми. Но мы же были с тобой связаны лично, а не через организацию. Мы же лично знали друг друга духом. Я же тебя не бросал, почему ты нас бросил. Кто-то обманывает, но не надо так смотреть на вещи. Ты личность, он личность, подходите индивидуально к каждому вопросу.
Иисус никогда не смотрит на нас как на часть толпы. Он лично на нас смотрит, как будто ничего не слышит, что говорят о тебе. Так написано, что «Иисус ничего не замечал». Когда толпа привела к Нему женщину, которую хотели побить камнями, то Он не слушал и не замечал их.
Недавно один брат написал мне сон. Он настолько сильный был, что он не мог его рассказывать при всех, потому что сразу плакал. Я спросил: «Почему ты не можешь рассказать, ведь это хороший сон?!» Он ответил: «Я не могу!» И он стал захлебываться, задыхаться. Я редко встречал его в таком состоянии, потому что брат достаточно выдержанный, зрелый, сильный. И тогда я спросил его: «Можно тогда я расскажу? Ты хочешь, действительно, чтобы я рассказал его людям?» Он сказал: «Да, хочу, расскажи».
Этот сон он увидел после слова о Мариами, когда она получила плевок от отца. Он увидел, что какие-то люди приходят ему предъявить за его старые грехи, которые знают, что это правда были его дела. Они агрессивно идут к нему в помещение. И вдруг появляюсь я, Божий человек, и говорю, что останусь там с ним. Но ему стыдно, он знает, что это обнаружит его тайные дела, потому что эти два существа знают все. Ему неудобно, он хочет, чтобы я покинул это помещение, он не хочет, чтобы я был свидетелем, потому что это правда. Но я настаиваю и говорю: «Нет, я буду с тобой!» И когда они приходят, то начинают высвобождать справедливое, высвобождать правду о том, что он делал. И тогда я повернул все так, что мы хохотали, смеялись над ними. И когда они сильнее напирали, мы еще сильнее хохотали. И все это было затоплено и заглушено нашим хохотом. Мы просто хохотали над ними, над теми словами, которые они говорили!
Вот так надо стоять друг за друга! И брат плакал, он не мог рассказать сам, его так сильно тронуло, что он захлебывался от слез, его просто трясло. Вот это я называю «быть в Нем». Вот такая природа церкви будет непобедима. Она глубокая, простая, прекрасная, витиевата изяществом любви. Любовь не проста и не груба. Зачем тогда поэты пишут стихи, зачем музыканты сочиняют сложную музыку, зачем художники рисуют? Потому что любовь должна быть витиевата, изящна.
Есть искусство любви. А не просто кирпичи и блоки. Надо любить так, чтобы восхищать друг друга, возвышать. Написано, что «девицы любят Тебя и восхищаются Тобой». Мы должны открыть в себе эти источники, чтобы в церкви был дух восхищения, чтобы были зашкаливающие эмоции, чтобы мы могли друг перед другом плакать, реветь и не бояться, что тебя осудят. Чтобы мы могли смеяться. Чтобы могли высвобождать демонические проявления, если они у кого-то есть. Чтобы мы могли танцевать. Чтобы могли высвобождать сокровенное и не бояться.
Иногда я тоже высвобождаю сокровенное – «полезно» или «не полезно» это – все равно. Я знаю, что это обадривает людей, когда ты делишься немощами. Когда ты делишься силой – люди слабеют, потому что они чувствуют, что это им не дано. Но когда ты делишься немощами, люди понимают, что они имеют такие же слабости. Это очень сильно!
«Не было в Нем ни вида, ни величия, которые привлекали бы нас к Нему, Он был презрен и умален в очах наших, но род Его – кто изъяснит». Вот этот образ победоносного процветающего христианина – это иногда бывает уже отвратительный портрет. На самом деле, нам нужно вернуться в начало, в Альфу, и тогда с Омегой будет все хорошо. Нужно привести в порядок свою Альфу, и Омега придет здоровая.
Если кто-то из вас чувствует, что вы становитесь хуже к концу жизни, и некоторые могут сказать честно, что в начале пути ты был чище, святее, – то разве мы так должны дойти до финиша?
Разве не должны мы летать в конце своей жизни? Разве не должны ходить по воздуху?
Я думаю, что мы сегодня трогаем эту честность эмоциональную. Нужно водиться Духом, но в моей жизни я не напрягаюсь для этого. Это идет не от меня. Это очень уникальные вещи. То, что помогает мне, это не водительство Духом Святым, как медиума, это не какая-то супер чувствительность, это не слышание и не переживание опыта, – это глубокая уверенность в любви, когда ты убежден в Нем, в Его отношении к тебе.