ПРАВО НА ТИБЕТ
Тибет называют «Крышей мира». Это место политического и духовного влияния на народы, исповедующие буддизм.
Тибетский буддизм повлиял на более миллиарда людей по всему миру, в том числе на народы четырех регионов России — Тувы, Алтая, Калмыкии и Бурятии.
ИСТОРИЯ МИССИОНЕРСТВА В ТИБЕТЕ
ПЕРВЫЕ КАТОЛИЧЕСКИЕ МИССИИ В ТИБЕТЕ
К концу 17 века религия Тибета стала доминировать на огромной территории Центральной Азии. От Сибири до Гималаев и от Манчжурии до Волги люди Внутренней Азии смотрели на Лхасу как на центр буддийского мира. Вскоре такое большое количество нехристианских народов привлекло к себе внимание Церкви. Хотя несториане, без сомнения, были осведомлены о воинственных тибетцах, они не предпринимали никаких попыток благовествовать им, как монголам. После падения несторианской церкви в 14 веке католическая церковь начала посылать все большее число миссионеров в Китай и другие части Азии, но в сам Тибет она не посылала своих представителей до 17 века.
Первым из этих бесстрашных посланников был иезуит Антониу де Андраде. В марте 1624 г. он выехал в Тибет из Индии. Замаскировавшись под индусского монаха.
Он перехитрил враждебно настроенных местных чиновников и стал продвигаться на север к Гималаям, преодолев горную болезнь и слепящий снег. Он перешел через перевал высотой 5500 метров и пришел в Цапаранг, столицу западного тибетского королевства Гуге (Гуге образовалось на месте королевства Шанг-Шунг, через которое центрально-азиатский буддизм проник в Тибет). Его благочестие произвело впечатление на королевскую чету, и они дали ему разрешение на возвращение, учреждение миссии и проповедь Евангелия. В августе следующего года Андраде вернулся с четырьмя спутниками. Король был так заинтересован в их работе, что попросил наставления в католической вере и сам положил камень в фундамент Церкви Богоматери Надежды – первой христианской церкви в Тибете. Но это многообещающее начало вскоре потеряло свое значение в связи с ухудшением политической ситуации в Тибете. В это время последователи Гелугпы боролись за власть в Тибете, и появились проблемы, позднее приведшие страну к гражданской войне. Ламы Цапаранга, озабоченные интересом короля к новой религии, начали провоцировать революцию.
Андраде был переведен из Цапаранга в Индию в 1630 г., и вести о революции дошли до него только на следующий год. Отцы Франциско де Азеведо и Джон де Оливейра, посланные выяснить, что можно сделать для спасения миссии, поняли, что без помощи со стороны это путешествие не принесет плода. Они решили посетить Ладакх, чтобы заручиться поддержкой его короля, Сэнге Намгьяла, который мог бы повлиять на политическую ситуацию в Цапаранге. Сэнге Намгьял оказал иезуитам радушный прием и даже разрешил им проповедовать в Ладакхе, но с революцией в Цапаранге он поделать ничего не мог. Миссия, с таким оптимизмом основанная Антониу де Андраде в 1624 г., прекратила существование всего одиннадцать лет спустя. Ему не удалось приехать в Тибет до падения королевства Гуге. Неудачное время и ревность лам привели миссию к краху.
Однако иезуиты не оставили надежды основать церковь в Тибете. Отцы Каселла и Кабрал приехали в маленькое королевство Бутан. Монарх Бутана тепло встретил их, пригласил остаться в стране для проповеди и основания церкви. Миссионеры были тронуты предложением короля, однако их целью был Тибет. Каселла и Кабрал с трудом перешли через Южный Тибет в Шигаце (местонахождения монастыря Ташилумпо, который был основан последователями Цонг Кхапы в 1445 г). Им был оказан теплый прием, но внезапная смерть Каселлы в Шигаце в 1630 г., не позволила основать миссию, и долгое путешествие не принесло никакого результата.
Воодушевленный работой Андраде в Цапаранге, итальянский иезуит Ипполито Дезидери отправился в Ладакх в 1714 г., надеясь найти способ попасть в Цапаранг и Лхасу. Новости, которые ждали его в Ладакхе, мало воодушевляли. До Лхасы можно было добраться только через пять месяцев через пустыни западного Тибета, которые кишели грабителями. Единственной надеждой было присоединиться к хорошо вооруженному каравану, и Дезидери начал молиться, чтобы такой караван был сформирован в ближайшее время. 9 октября 1715 года его молитвы были услышаны, и он присоединился к монгольской принцессе, которая направлялась в Лхасу, чтобы стать монахиней. Ее доброта не раз спасала Дезидери и его спутников в этом суровом зимнем путешествии. 18 марта 1716 года Дезидери прибыл в Тибет, где ему пришлось проститься со своей монгольской принцессой. Между ними завязалась глубокая дружба, и при прощании он сердечно поделился с ней своей верой: «Я молю Бога горячо и постоянно, чтобы Он вознаградил ее за все, что она сделала для нас, чтобы Он осветил ее, обратил ее и подарил ей вечное спасение».
Как и Андраде, Дезидери прибыл в Тибет в неспокойное время. За десять лет до этого монгольский хан Лабсанг вторгся в Тибет, взял штурмом Лхасу, сверг Далай-ламу VI и назначил себя правителем. Тем не менее, он тепло встретил Дезидери и дал ему разрешение и свободно проповедовать. Ученый иезуит посвятил себя изучению сложного тибетского языка. Он оставил после себя записи, в которых говорилось, что он «сделал для себя правилом учиться от рассвета до заката и в течение почти шести лет не пил ничего кроме часа в течение дня». Его старания привели к такой беглости в письменном и устном тибетском языке, которая редко достигается иностранцами.
Дезидери обучался в традиции средневековой схоластической теологии, где правота христианства доказывалась с помощью философских методов, похожих на методы тибетских монахов.
В результате он написал пять больших трудов по христианской теологии в стиле, привычном для тибетских монахов и лам. В этих книгах он критически подошел к понятиям тибетского буддизма и выдвинул христианские альтернативы.
Он превосходно владел тибетскими схоластическими терминами, и днем и ночью у него толпились монахи, охотно читающие его труды и ведущие с ним дебаты. Дезидери воспользовался своими талантами, чтобы завести друзей в высоких кругах при дворе хана Лабсанга. Он беседовал о своей вере со многими чиновниками, занимавшими хорошие должности. В результате он заслужил такое доверие, что в монастыре Сера для него были выделены комнаты и дано разрешение на проведение месс. в 1719 году настоятели Дезидери в Риме решили, что дальнейшая работа в Тибете отныне будет проводиться отцами-капуцинами, и по их распоряжению Дезидери покинул Лхасу в апреле 1721 года. За это время ему удалось достигнуть очень многого, и он был, пожалуй, самым
способным представителем христианской веры, который когда-либо приезжал в Тибет. Его подход к разъяснению христианской веры тибетским монахам с использованием средневековой схоластики был гениальным, и он заслуживает дальнейшего развития в наше время. Вряд ли его отзыв из Тибета можно назвать удачным ходом Церкви.
Капуцина, последователи Дезидери, открыли бесплатный диспансер и перевели катехизисы и другую католическую литературу на тибетский язык. Следующим их шагом, о котором они, возможно, позже пожалели, было распространение этой литературы в монастырях Лхасы. Хотя некоторых монахов и заинтересовали эти книги, большая часть литературы с призрением была выброшена, а монахи, у которых хватило смелости ее прочитать, были наказаны плетью за свое любопытство.
И без того нестабильные отношения между ламами и миссионерами стали сдержанно враждебными, и было достаточно одной искры, чтобы прогремел взрыв. Однако отцы продолжали свою медицинскую и евангелистскую работу с тихой настойчивостью. В октябре 1726 года на их службы приходило 27 крестившихся обращенных, но в мае 1742 года миссия закончилась крахом.
В конце апреля произошел инцидент. Один из новообращенных, человек по имени Пу Церинг, публично отказался преклониться перед Далай-ламой. Всеобщий шок от этого не успел еще пройти, как другой обращенный отказался произносить мантру. В ту же ночь негодующая толпа из четырехсот монахов пригрозила правителя бунтом, если тот не выгонит христиан из города. Последовал судебный процесс, на котором двенадцать христиан были приговорены к двадцати ударам плетью по задней части ног выше колена (пятьдесят ударов считались смертельным приговором).
Это наказание сделало всех их калеками. Среди обращенных была кормящая мать, которую освободили от наказания, но она приняла его по собственной воле для свидетельства своей христианской веры.
Хотя верующие очень стойко перенесли этот процесс, отцы были вынуждены закрыть свою миссию и уехать в Непал. Не успели они покинуть город, как толпа вломилась в часовню и разрушила ее. Не осталось ничего кроме колокола.
Что же было достигнуто за 120 лет с начала миссии Антониу де Андраде в Цапаранге?
И Андраде, и Дезидери были тепло приняты местными властями и получили разрешение проповедовать свои доктрины, однако обе католические миссии были закрыты, кода люди начали открыт заявлять о своей вере в Христа. Были основаны две маленькие церкви, но обе были закрыты и затем разрушены.
В 1769 году, как грустный постскриптум миссиям в Лхасе, маленькая группа верующих, обращенных капуцинами, попросила, чтобы им прислали священника. Насколько известно, ни один священник не приехал, и с этого времени больше об этой группе верующих ничего не было слышно.
Почему же католицизм не смог закрепиться в Тибете?
Одна из причин могла заключаться в самих миссионерах. Из всех капуцинов и иезуитов, которые служили там, видимо, только Дезидери и Андраде выучили тибетский язык достаточно хорошо, чтобы их учения были понятны правителям Тибета.
Оба они служили в Тибете всего по пять лет – Андраде в 1625 — 1630 гг., а Дезидери в 1716 – 1721 гг. эти короткие сроки пребывания самых талантливых отцов оказались недостаточными для того, чтобы дать хороший старт их миссиям. Еще одним фактором была политика: Андраде приехал в Цапаранг как раз в то время, когда ламы собирались отобрать власть у короля Гуге, а его приезд послужил поводом для революции, которая и без того уже назревала. Миссия Дезидери также пришлась на нелегкие времена (после того, как Лабсанг сверг Далай-ламу VI), но его ум и обаяние помогли ему. Если бы он присутствовал в Тибете во время последнего кризиса, с которым столкнулись капуцины, маленькая католическая община, возможно, смогла бы выжить.
ПЕРВЫЕ ПРОТЕСТАНТСКИЕ МИССИЮ ВО ВНУТРЕННЮЮ АЗИЮ
Через пять лет после провала католической миссии в Лхасе началось другое христианское движение. Как и предшествующие миссии несторианцев и католиков, протестантская миссия среди тибетских буддистов имела большую географию, однако в большинстве случаев ей не удалось создать поместную жизнеспособную церковь.
Первую попытку предпринял английский миссионер Уильям Кэри (1761 – 1834 гг.).
Родившись в бедной семье, он пришел к Богу в возрасте восемнадцати лет и стал быстро возрастать в вере. Росло и его миссионерское видение. В 1793 г. Кэри морем отправился в Индию, где начал выращивать индиго, чтобы содержать себя, а в остальное время проповедовал Евангелие и переводил Библию на местные языки. В марте 1797 г. Кэри со своим другом посетили Бутан с намерением начать там миссионерскую работу. Несмотря на теплый прием местных властей, надежде Кэри начать миссию в Бутане не суждено было сбыться, и ему пришлось остаться в Бенгале, где работа еже была начата.
Однако он продолжал интересоваться тибетским языком и в 1826 г. издал тибетско-английский словарь, который, вероятно, был основан на рукописях, составленных капуцинами.
Другие протестанты, воодушевленные примером Кэри, также отправились благовествовать буддийским народам. В 1817 г. Лондонское миссионерское общество отправило Эдвардса Сталибрасса, Уильяма Свона и Роберта Юилля в южную Сибирь для работы среди бурятских монголов. Российское правительство выделило им 7000 рублей для строительства церквей в Селенгинске, расположенном недалеко от юного побережья Байкала. Миссионеры начали проповедовать среди бурят и перевели Ветхий Завет на монгольский язык. В 1840 г. царское правительство приказало им покинуть Россию, но они продолжили работу надо переводом за границей и к 1846 г. закончили Новый Завет. Как и за другие попытки донести Евангелие до буддийских народов, ха эту тоже пришлось дорого заплатить: Юилль, его жена и двое детей, а также и первая, и вторая жена, и ребенок Сталибрасса умерли на миссионерском поприще.
Вторая попытка достичь монголов оказалась не менее трудной. В 1870 г. Лондонское миссионерское общество отправило шотландца Джеймса Гилмора в Монголию. Гилмор усердно учил монгольский и китайский языки и, овладев ими, исколесил Монголию вдоль и поперек, где проповедовал, учил и оказывал медицинскую помощь. За девять месяцев этот неутомимый и благочестивый человек вылечил 5700 пациентов, рассказал Евангелие 23 000 человек, продал более 7000 экземпляров христианской литературы и проехал 1800 миль. В одной из поездок он отправился в Сибирь, где безуспешно пытался найти следы предыдущих членов Лондонского миссионерского общества. После смерти жены в 1885 г. Гилмор сильно страдал от одиночества, его двум сыновьям также пришлось покинуть отца и уехать в Лондон, чтобы продолжить образование.
Его чувства отягощались и неутешительными плодами его служения: после двенадцати лет работы среди монголов только один человек подтвердил свою веру в Христа. Еще
несколько человек обратилось в последние восемь лет жизни Гилмора. Он так и не увидел монгольскую церковь, над созданием которой так усердно трудился.
История Гилмора вдохновила других работать среди монголов. В 1893 г. молодой швед Франс Август Ларсон от Христианско-миссионерского союза присоединился к маленькой группе миссионеров, работавших в пустыне Ордос. По мере изучения языка Ларсон с женой осознали необходимость в языковых учебных материалах и начали работу над монгольско-шведско-английским словарем. Они должны были закончить его к 1900 г., но Ихэтуаньское (боксерское) восстание в Китае докатилось до Внутренней Монголии.
Волна насилия прошла по стране и за исключением одного все работники Миссии скандинавского союза были убиты, а словарь Ларсонов и вся собственность миссии были уничтожены.
Сам Ларсон совершил смелый и опасный побег через пустыню Гоби, и с ним от неминуемой гибели сбежали семнадцать взрослых и шестеро детей. Их каравану потребовалось тридцать шесть дней, чтобы добраться до города Ургу (современный Улан-Батор), откуда остальные миссионеры уехали домой.
Ларсоны остались без денег, и чтобы прокормить семью, Франс Ларсон устроился на работу в «Монгольскую рудную компанию». Заработав достаточно денег, чтобы семья смогла вернуться в Америку, он остался в Монголии работать железнодорожным инспектором и агентом «Британского международного библейского общества».
Путешествуя по всей стране, Ларсон раздавал Писание и проповедовал на монгольском языке, которым свободно владел. На пенсию он вышел в 1913 г.
Другие миссии также работали среди монголов, но большинство из них сосредотачивали свои усилия на густонаселенных территориях Внутренней Монголии. Американская миссионерская коллегия начала работу на границе в 1865 г., Шведская монгольская миссия – в 1898 г., Ирландская пресвитерианская – в 1901 г. насколько известно, ни одной из этих миссий не удалось принести заметный плод, а ценой были страдания и человеческие жизни.
То же самое происходило по всей Азии. Моравские братья послали Эдвардса Пэджела и Уильяма Хейда для основания миссии в Монголию. Пэджел и Хейд намеривались добраться до места назначения через Индию и Тибет, но разрешения въехать в Тибет они не получили. В 1853 г. они осели в Северной Индии. После 32 лет молитв моравские братья получили разрешение на въезд в Ладакх (тогда известный как «Малый Тибет»). Эта далекая страна была долгое время закрыта для миссий, и моравские братья постарались максимально использовать эту возможность. Они насадили миссионерские пункты в нескольких стратегических центрах, включая Лех, столицу Ладакха.
Моравские миссионеры отличались большим посвящением, верностью в молитве и высоким уровнем знаний. В 1857 г. к ним присоединился гениальный немецкий лингвист Генрих-Август Йешке. Как и его предшественник Дезидери, Йешке скрупулёзно изучил многотомные тибетские писания. Он понял, что классические тексты не были похожи на европейские книги, доступные любому образованному читателю.
Они больше походили на секретные записи для посвященных в тайны тантрического буддизма. В этом консервативном классическом языке Йешке обнаружил богатый технический и религиозный словарный состав, который сформировался за тысячи лет существования тибетских фундаментальных знаний.
Эту классическую форму тибетского языка изучал каждый образованный член общества, а для необразованных она оставалась недоступной, поскольку разговорные диалекты тибетского языка очень сильно отличались от письменной формы.
В конце своей подготовительной работы Йешке
138 столкнулся с дилеммой – какой язык использовать при переводе Нового Завета. Несмотря на то, что моравская деноминация подчеркивала важность наличия Писания на разговорном диалекте, Йешке осознавал, что диалектов существует огромное количество, и каждый из них ограничен определенной территорией. Разговорные диалекты также не обладали глубиной религиозного словарного запаса, который был необходим для перевода Библии. Кроме того, сами тибетцы считали, что разговорные диалекты их языка были непригодны для религиозного использования. Таким образом, Йешке решил создать один, теологически точный и повсеместно доступный для чтения перевод.
В 1861 – 1875 гг. он издал несколько книг Нового Завета, напечатанных в стиле тибетских книг «печа».
Первое полное издание Нового Завета на тибетском языке вышло в 1885 году, через два года после смерти этого великого ученого-первопроходца.
Другие лингвисты издали перевод Нового Завета на диалекте Даржилинга в 1903 г., который сохранялся в печатном виде в течение почти всего 20-го века.
Полная Библия на основе моравского перевода была издана в 1948 году; исправленная версия Нового Завета – также на основе моравского перевода — была издана в 1970 г.
У всех версий были свои критики и защитники. Большая часть разногласий была вокруг литературных и разговорных выражений, их доступности и предпочтения одних диалектов другим.
Пока шел процесс перевода Библии, моравские братья не пренебрегали и другой работой. Они проводили два воскресных служения в Лехе – одно для христиан, другое для заинтересованных людей, а также три встречи в середине недели, где люди молились, пели гимны и рассказывали библейские истории. Театральные постановки, музыка, пение и использование свитков с изображениями, которые назывались «танка», были частью этих встреч. Начиная с 1870-х гг. местные евангелисты были уже в Зангскаре и Балтистане.
Среди моравских братьев было несколько первоклассных лингвистов и ученых, написавших книгу библейских историй для детей, катехизис, теологическую книгу, трактаты, христианскую поэзию, гимны, части Писания и многие другие христианские книги, а также издавших первую газету в Ладакхе. Практические нужды жителей Ладакха также не были забыты. Работала медицинская клиника, велась работа с прокаженными, работали гостевой дом, школа, ферма, ремесленная мастерская, были налажены торговые отношения. Ко времени отъезда иностранных миссионеров домой в 1950х гг. моравская церковь в Ладакхе насчитывала 140 членов.
Моравские братья не были единственной группой, которая работала с тибетскими буддистами на индийском полуострове. Почтенное Лондонское миссионерское общество отправило миссионеров в буддийские племена на северо-запад Индии между Ладакхом и Непалом. На востоке отдельные миссионеры начали трудиться среди народа лепча Сиккима в 1841 г. Библия была переведена на язык лепча, и большое количество лепча пришло к Христу.
Миссия скандинавского союза начала работу недалеко от Даржилинга в 1892 г. и основала миссионерские пункты в нескольких местах в Сиккиме и вдоль границы с Бутаном. Гималайские государства Непал и Бутан, родина многих тибетских буддистов, оставались абсолютно недосягаемыми для христианских миссий до конца 19 века.
ПРОТЕСТАНТСКИЕ МИССИИ СРЕДИ БУДДИЙСКИХ НАРОДОВ В КИТАЕ
Для миссий, обосновавшихся в Китае, территории вокруг Тибета являлись естественной границей, которые вскоре стали привлекать к себе внимание. Миссия во Внутреннем Китае разведывала северо-восточные границы Тибета (граница Тибета и Гяньсу) в 1888 г. и вскоре после этого основала там миссионерские пункты.
В 1895 г. к ней присоединился Христианско-миссионерский союз, и обе организации продолжили работу на этой стратегической территории и трудились на ней в течение долгих лет.
Миссия во Внутреннем Китае также присматривалась к восточной границе Тибет (границ Тибета и Сычуань) в 1877 г. и двадцать лет спустя открыла постоянный пункт в Кандинге. Затем открывалось несколько небольших миссий, одна из которых установила станок для печати христианской литературы на тибетском языке.
Римские католики работали в 12 небольших пунктах в этом регионе. К 1920-м гг. они обратили в христианство 1600 человек.
Обе границы представляли собой территории, где царило беззаконие, и сопротивление присутствию иностранцев иногда выражалось очень жестоко.
В городе Паоан тибетские колдуны наложили проклятие на миссионеров Союза, которым едва удалось избежать смерти, когда группа разъяренных тибетцев полностью разрушила их пункт.
В 1873 г. католическая миссия в Батанге была стерта с лица земли, в 1881 г. был убит священник, а в 1887 г. китайское правительство приказало временно закрыть все миссии на границе с Тибетом. В 1905-1906 гг. в Батанге произошел мятеж, во время которого были убиты два священника, а обращенные, не отказавшиеся от своей веры, были застрелены.
Пока такие попытки продолжали осуществляться на границе в Тибетом, некоторые миссионеры стремились попасть в Лхасу. Несколько человек заплатило за это жизнью. Сам Тибет оставался надежно закрытым от миссионеров как никогда прежде.
Однако на территории вдоль восточных границ Тибета работа продолжалась. В конце 1940-х гг. накануне провозглашения Китайской Народной Республики примерно 50 миссионеров (20 из которых были китайцами) трудились на границе с Тибетом.
В течение нескольких лет большинству иностранных миссионеров пришлось покинуть страну, однако некоторым китайцам удалось остаться. В 1959 г., когда китайское правительство получило контроль над Тибетом, Далай-лама XIV и тысячи других тибетцев бежали в Индию. Христианские миссии сыграли значительную роль в последующих попытках облегчить ситуацию, но беженцы не выказывали интереса к чужой вере.
ЦЕРКОВЬ НАЧИНАЕТ РАСТИ
Народы тибетского буддизма прошли через драматические и жестокие перемены в 20-м веке. Царская Россия перестала существовать в 1917 г., затем последовала мучительная Гражданская война и 70 лет правления воинствующих атеистов. Советское правительство прилагало большие и методичные усилия для подавления любой формы религиозного выражения.
Буддийские монастыри в Бурятии, Калмыкии и Туве были закрыты и разрушены. Монахов расстреливали и сажали в тюрьмы. В 1943 г. калмыки пережили массовую депортацию по решению Иосифа Сталина. С концом советской эпохи в начале 1990-х гг. вопиющие преследования закончились, и народы России получили ограниченную религиозную свобод. Протестантские церкви стали появляться и открываться заново в Калмыкии и Сибири, но они оставались под давлением националистической Русской Православной Церкви.
Монголия также испытала все ужасы сталинского правления, начиная с 1920-х гг и до демократических реформ в начале 1990-х гг.
По указанию Сталина институциональный тибетский буддизм был фактически уничтожен, и монахи страдали от той же участи, как и их собратья в Советском Союзе.
Падение коммунизма превратило Монголию в свободную, но очень бедную страну. Когда она вновь открылась для внешнего мира, христиане из многих стран начали налаживать партнерские отношения с помощью различных программ, предоставляя образование, медицинскую помощь и социальные услуги. В течение десяти лет Церковь выросла до нескольких тысяч крещенных местных верующих. С этой поразительной историей можно ознакомиться в следующей главе.
Первые годы существования КНР были мрачным и сокрушительным временем для китайских христиан и иностранных верующих. официально маоистское правительство не пускало христианских миссионеров, считая их агентами иностранного империализма, но в действительности, маоисты, скорее, опасались Церкви, как источника политических идей, противоположных их атеистическому материализму, нежели чем иностранных шпионов.
При маоистах и их последователях христиане подвергались гонениям, их пытали, расстреливали, отправляли в трудовые лагеря и очень жестоко с ними обращались. Несмотря на это, китайская церковь выжила и даже выросла.
За два последних века правительство выработало ограниченную терпимость к христианству. Пользуясь такой политикой, иностранные миссионеры вернулись и стали вносить значительный вклад в развитие страны, даже в более отдаленных областях, где проживает много тибетских буддистов.
Двадцатый век стал свидетелем драматических перемен также и в Гималаях. Непал отказался от политики изоляции в 1950-х гг. и открыл дверь для окружающего мира. Несмотря на то, что Непал – это страна индуистской теократии, за 20 лет маленькая, но быстро растущая церковь появилась среди непальцев, доминирующей части населения Непала.
Через 30 лет церковь появилась и среди малочисленных этнических групп, таких как таманги и лхоми, которые традиционно являются буддистами.
Даже давно закрытый Бутан осторожно приоткрылся для внешнего мира, и маленькая местная церковь начала свое существование.
Рост Церкви на буддийских территориях в Гималаях во второй половине 20 века во многом произошел благодаря работе местных христиан, которые работали с тихой настойчивостью, встречаясь с большими трудностями.
РЕЗЮМЕ
С самых ранних времен христианская церковь была связана с Азией. Продвигаясь на восток, в течение первых 500 лет после смерти и воскресения Иисуса Христа христиане насадили церкви в Месопотамии, Персии, Индии и Кушанском царстве.
В течение второй половины тысячелетия большая часть Церкви во Внутренней Азии была привязана к Шелковому Пути, к северу от которого обитали мародерствующие степные племена, а к югу жили воинственно настроенные тибетцы.
Только в самом конце Шелкового Пути – в Китае – христианству удалось закрепиться и начать развиваться.
Начало второго тысячелетия ознаменовалось большими протестантскими и католическими миссионерскими движениями в России, Индии и Китае на границах Внутренней Азии. Но только в последней трети тысячелетия этим движениям удалось послать первых миссионеров через границу Внутренней Азии. Большую же часть времени Внутренняя Азия оставалась тем, чем она всегда была – удаленным, недоступным и сопротивляющимся переменам из вне регионом.
За некоторым исключением, ламы, правящие Внутренней Азией, пребывали в спячке, погруженные в нее своим буддийским взглядом на мир. Они преуменьшали значение научных, политических и военных перемен, которые происходили в мире вокруг них: в России, Европе, Индии, Японии и Китае.
С подъемом коммунистических правительств в России, Монголии и Китае во Внутренней Азии стала доминировать чужеродная, воинственная и антирелигиозная идеология, уничтожившая прежнюю правящую элиту и всего за одно или два поколения насильно интегрировавшая традиционное общество в структуру современных государств.
Перемены, пришедшие во Внутреннюю Азию в 20 веке, обратились катастрофой для института тибетского буддизма. Шок от этого убрал пелену с глаз многих людей, и они стали задаваться фундаментальными вопросами бытия. Как только религиозная свобода до некоторой степени была восстановлена, Церковь начала быстро расти. Вначале 21 века в местах, где 100 лет назад мало кто слышал о христианстве, появились поместные церкви.